Известные люди: Танишин В.К. Призвание – лошади

 Наша жизнь полна парадоксов, иначе как объяснить то, что Виталий Танишин, впервые случайно попавший на ипподром в 25-летнем возрасте, стал наездником с мировым именем? Впрочем, будем объективны, лошади стали его любовью с раннего детства. Когда ему было всего 5 лет, он уже вовсю скакал на колхозных лошадках, приезжая на лето к своей бабушке в деревню, и даже воспитал коня для пограничников — научил его по команде ложиться и вставать. Тот конь все-таки попал на заставу, а младший школьник Танишин получил от ее командования благодарность.

    А вот, что в Москве, в 10 минутах от его дома (Танишин жил тогда на Хорошевке) есть целый ипподром, он и не догадывался — подсказать было некому. После школы были мысли о Тимирязевке, но отговорили родственники («Куда тебе, московскому парню, ехать в деревню»). В деревню и правда не хотелось. Закончив службу в армии, Виталий Танишин пошел работать в метрополитен. Будущий известный наездник в качестве помощника машиниста наматывал круги по кольцевой линии столичной подземки и при этом дважды в день — на работу и с работы — проезжал прямо по Беговой улице, мимо ипподрома, и по-прежнему не знал, что там, за высоким забором, царят лошади, мысли о которых его никогда не покидали. 
      Видимо, стать наездником ему было все-таки суждено. В один прекрасный зимний день он случайно попадает на ипподром и видит объявление: «Производится набор в школу наездников». Решение пришло само собой — на следующий день он вложил в обычный конверт паспорт, военный билет, медицинские справки и прочие необходимые документы, опустил все в ближайший почтовый ящик и стал ждать. Ответа не приходило. Танишин заволновался: было уже не до школы, вернуть бы паспорт, который в конце концов нашелся в приемной комиссии школы наездников. А ответ Виталию не приходил по одной причине — брать его категорически отказывались: «Вы же ударник коммунистического труда!» «А разве это преступление?» — парировал Виталий Константинович. Его логика в конце концов взяла верх — его приняли. 
    Учеба Танишина в школе наездников была окутана тайной, даже его жена узнала обо всем только в последние дни занятий. Открытием это стало и для начальства на работе. Как же так, один из лучших молодых работников неожиданно бросает все и уходит! И куда? «Лошадям хвосты крутить», при этом в шесть раз проигрывая в зарплате. Но для Танишина уже не было пути назад, метрополитену пришлось лишиться новоиспеченного машиниста, зато ипподром приобрел одного из своих лучших наездников.
  
  Призы по урнам не разбрасывать!

  
   Карьера Виталия Танишина развивалась с поразительной скоростью. Через три месяца после окончания школы он уже наездник, через три года — бригадир отделения. За спиной судачили: «Все не просто так!» Но достижения были налицо — множество выигранных призов, в том числе неоднократно приз Элиты, приз Будущности, приз РСФСР, приз Москвы. Вскоре начались и заграничные выступления (в то время любая «загранка» считалась большой честью и удачей). Более чем за 30 лет работы Танишину привелось выступать в Венгрии, Германии, Швеции, Финляндии, США, Канаде, Новой Зеландии, Австралии, Франции. Виталий Константинович неоднократно побеждал, а одна из его побед стала мировым рекордом. 
ЗМ: Виталий Константинович, сразу спрошу, что за мировой рекорд Вы установили? 
ВТ: Рекорд для жеребцов пяти лет на полумильном ипподроме. Установлен он был в Америке, в Кливленде (ипподром «Нортфилд Парк») весной 1989 года на жеребце по кличке Лэйкватер Глори. Хочу сказать, что по большому счету мне повезло. В 1989 мы приехали в Штаты во второй раз, до этого выступали не особенно хорошо и надеялись хоть сейчас как-то проявить себя. Лошадей же, как нам говорили, выбрал компьютер, и в тот раз наконец мне досталось кое-что приличное. Случай с этим рысаком был просто уникальным. До меня его лучшее время было 1.59,1 в беге на свидетельство резвости. Я ехал на нем первый раз в жизни и приехал первым, установив мировой рекорд со временем 1.57,4. Потом такого результата он больше никогда не показывал. 
     Американцы были поражены: «Как же таки Человек первый раз на лошади — и рекорд!» Хозяйка жеребца тут же предложила остаться в Штатах и работать у нее тренером. 
     Самое смешное - домой вернулся, а мне не верят, что я в Америке рекорд установил: «Вот справочник, и в нем твоего имени нет!» Потом, правда, посмотрели - справочник-то старый- 1985 года. 
     От себя добавлю, что последний приезд Виталия Танишина в США в 1990 году был просто триумфальным. Началось с того, он получил персональное приглашение! В Москве на персонализацию внимания не обратили, и Танишина в Америку решили не пускать («Поездил и хватит: дай съездить другим»), хотя без него русских в Штаты могли просто не пустить. Это поняли, только приехав туда (слава Богу, Виталий Константинович поездки все-таки добился), - на въезде на ипподром «Нортфилд Парк» рекламная бегущая строка вещала: «Добро пожаловать в Кливленд, мистер Танишин!, а одна из посвященных чемпионату статей вышла с аршинным заголовком «Русский наездник вернулся!» 
   ЗМ: Виталий Константинович, второе ваше поразительное достижение - выступление на рысистом Чемпионате мира. Насколько я знаю, россиян туда не приглашают. Как же Вы попали? 
  ВТ: Вы правы, но наши к участию в чемпионате не допускаются не потому, что Российскую ассоциацию не принимают в Международную, а потому, что наши конные заводы и близко не подходят к мировым стандартам. 
    Мое участие в чемпионате — это прямой результат все того же рекорда. Американцам я так запал в душу, что они уступили мне место в своей команде. Дело в том, что российскую команду туда все равно бы не пустили, а почему бы русскому не выступить за Америку? Меня официально пригласили — вот я и поехал. 
ЗМ: Ну, и как Вам чемпионат?
ВТ: Есть что вспомнить. Чемпионат состоялся в Новой Зеландии, и там я увидел, по моему мнению, лучший в мире ипподром — покрытые резиной призовые дорожки, подъемники, лифты на трибунах. Там я один раз был вторым, два раза третьим и по одному разу четвертым и первым. Выступал, кстати, на иноходцах и одержал одну из лучших побед в своей жизни: ушел со старта последним, в глухой «коробочке» — и победил! Победа была настолько убедительной, что в паддок сбежалась куча народа, а грум при «моей» лошади пытался на радостях сунуть мне 100 долларов, которые я, конечно же, не взял — как можно! 
ЗМ: А кроме побед, что вспоминается из Ваших многочисленных поездок?
ВТ: Много чего. Вот хотя бы как однажды по возвращении из Штатов моим попутчикам пришлось бросить в аэропорту американскую видеотехнику. Надарили нам тогда множество призов и подарков, да и вещей все прикупили. По тем временам (а это был конец восьмидесятых) видео и импортные шмотки у нас были в диковинку. Так вот, получился у нас по весу перебор. А за лишнее платить нечем. Поначалу сгоряча сложили стопкой возле урны тяжелые металлические наградные доски, потом поостыли, призы упаковали обратно в сумки, а с «видаками» некоторым пришлось расстаться. 
     А во Франции в 1993 году нас развеселили: во время представления русской команды заиграли «Боже, царя храни» и пели еще так красиво! Оказалось, должны были играть гимн страны, а гимна новообразованной России французы не знали, вот и сыграли царский по старой памяти. 
ЗМ: Вам не раз предлагали остаться жить и работать в США, Канаде, Новой Зеландии, Австралии, но Вы всегда отказывались. Почему? 
ВТ: Вам отвечу так же, как сказал австралийцам на Чемпионате мира: хоть и хорошие то страны и хорошая там жизнь, но я-то люблю свою. Пусть она плохая, пусть неустроенная, но она моя, здесь я и буду жить!
  
В семейном кругу

  Весь наш разговор проходил в уютной домашней обстановке в квартире Танишиных, а хозяева — сам Виталий Константинович и его супруга Надежда Михайловна — потчевали нас чаем с домашними пирогами и согревающим душу «Рижским» бальзамом. Окунувшись в эту семейную атмосферу, мы поняли, почему Танишин не хочет бежать из России по первому приглашению. Да и кто побежит, когда есть не только удачная карьера, но и любящая семья - жена, две дочери и четверо внуков? Об «обеспеченном тыле» я решила расспросить Надежду Михайловну. 
 ЗМ: Надежда Михайловна, как на Вас подействовал такой поворот — из метро на ипподром? 
 НТ: То, что ипподром — его призвание, сразу было видно. Хотя сначала он мне, прямо скажем, «лапшу на уши вешал». Когда он к лошадям ушел, нашей старшей дочери уже три года было. Так Виталий мне все говорил: «Что ты, все будет хорошо, до двух отработал — и домой, к семьей» А вышло-то, сами понимаете, наоборот — на конюшне от зари до зари, все праздники и выходные. С дочками все я возилась. Виталий отшучивался: «Я тебе воспитание доверяю» — и на работу. А я что? Я понимала: лошадей ведь не бросишь.
    Теперь еще и младшая дочь, Лариса, туда же пошла: с 10 лет на рысаках ездить стала. Когда первый раз в призе участвовала, отец расписку писал — ей ведь еще 18 не было! Как я Виталию ни говорила: «Не тяни ты ее туда, лошади — не женское дело», ничего не вышло. Она оказалась вся в отца. 
ЗМ: Теперь, когда Ваша семья собирается, все разговоры, наверное, о лошадях? 
НТ: Это точно. Хоть я сама на ипподром давно не хожу, но все новости знаю. 
ЗМ: Виталий Константинович, лошади — Ваша первая любовь, но не единственная, ведь есть еще и футбол? 
ВТ: Это всем известно: я, с тех пор как пришел на ипподром, играю за команду ЦМИ. Мы даже кубки и первенства района не раз выигрывали. До ипподрома я играл за клуб «Метрострой» и тоже левым крайним нападающим. 
ЗМ: Тогда Вы, наверное, и страстный болельщик?
ВТ: Само собой, ни одного кубка и чемпионата не пропускаю. 
ЗМ: После столь насыщенных будней и отдыха остается время, например, на ремонт квартиры? 
ВТ: Ремонт и прочее сам никогда не делаю из принципа. Считаю, профессионал сделает лучше, а я тем временем лучше деньги заработаю да ему заплачу. 
  Я, вообще, две машины сменил и сам ни одну ни разу не ремонтировал, но не потому, что ничего не знаю и не умею (я в армии специальность механика получил, к тому же сейчас такие книги есть, по которым и дурак гайки отворачивать научится), а потому, что каждый должен заниматься своим делом. 
ЗМ: А, скажем, рыбалка, грибочки, дачи, курорты и прочие способы отдыха в Ваши интересы не входят? 
ВТ: На все это время нужно, которое все без остатка лошади забирают, тут не разъездишься. 
  Напоследок мы решили сфотографировать Виталия Константиновича с его четвероногим питомцем — старенькой овчаркой по кличке Кери. Удалось это с трудом: пес крутился и никак не хотел смотреть в камеру. Но фото на память все-таки получилось. На нем — полный энергии человек, которому ни для кого не жалко своей любви.